Лорды Уолдрон, Аттапер и Зеттин, адмирал флота — одновременно разговаривали с Гарриком; их помощники стояли кольцом вокруг командиров, выглядя взволнованными, но храня молчание в присутствии своих начальников. Если бы Лорд Тадаи не вернулся в Мону, он и его клерки тоже были бы частью схватки, давившей на Гаррика…

Шарина сжала руку Кэшела и отступила от него на шаг. Вслух она сказала: — Мне было жаль моего брата, когда я видела, как к нему приставали раньше. Теперь, когда я сама была регентом, я жалею его, исходя из своего опыта.

— Я должен быть внутри Крепости! — заявил Черворан, повернувшись лицом к Двойнику и сверкая своими выпуклыми глазами. Двойник уставился в ответ, как зеркальное отражение в чуть меньшем масштабе. — Ты притащил меня сюда, дурак?

Черворан указал своим атаме на Илну. — Иди сюда, ты! — прорычал он. — Я научу этого жалкого симулякра тому, что значит помешать моим планам. Я раздавлю его! Я — Черворан!

—Я — Черворан! — пропищал Двойник, тон и дикция которого были идентичны тем, что были у волшебника, создавшего его. — Ты не можешь командовать мной сейчас. Никто не может командовать мной!

— Нет, клянусь Дузи! — сказал Гаррик, произнося слова подобно раскатам грома. — Это подождет!

Он указал на младшего офицера, одного из помощников адмирала Зеттина. — Лорд Далмас, я возьму ваш меч, если позволите, — рявкнул он. «Если позволите» было вежливой формой обращения, но тон был приказным. — Пока я не смогу вернуть свой собственный. Этот...

Он протянул то, что Шарина сначала приняла за колышек для палатки, но потом узнала в нем какой-то деревянный нож.

— ... был достаточно хорош, когда не было ничего лучшего, но я снова буду чувствовать себя менее обнаженным с тяжестью стали на бедре.

Шарина снова прикоснулась к Кэшелу. Гаррик был ее братом, но он больше не был сыном сельского трактирщика — и она тоже. Возможно, это было одной из причин, по которой она так нуждалась в присутствии Кэшела. Он ничуть не изменился по сравнению с тем солидным, невозмутимым юношей, с которым она выросла.

Далмас и еще трое солдат начали расстегивать свои пояса с мечами. Гаррик коротко махнул остальным, затем взял снаряжение — поясной и плечевой ремни, меч и кинжал в ножнах с другой стороны для равновесия — у названного помощника и надел их с поразительной легкостью. Моменты, подобные этому, напоминали Шарине, что Карус, король-воин, разделял мнение ее брата.

Командиры слегка отодвинулись назад. — Мужчина без соответствующей одежды находится в невыгодном положении, — пробормотал ей Кэшел. — А одежда, которая волнует эту компанию, — это меч. Гаррик действительно умный.

Шарина взглянула на него. — «Да, любовь моя», — подумала она. — «И в этом смысле, и во многих других, ты такой же. Ты не пропустишь то, что происходит между любыми видами животных, включая людей».

Черворан и его Двойник стояли на расстоянии вытянутой руки друг от друга, больше не разговаривая вслух, но, судя по всему, общаясь каким-то другим способом. Выражения их лиц напомнили Шарине мертвых карпов, свирепо смотрящих друг на друга.

В суматохе и возбуждении, вызванных появлением Гаррика, Илна продолжала стоять в одиночестве. Шарина подошла к своей подруге и обняла ее. Илна никогда не была демонстративной, но сегодня Шарина чувствовала себя так, словно обнимает мраморную статую. Что-то было совершенно не так…

— Тебе еще не удалось найти Чалкуса и Мероту? — спросила Шарина.

— Я нашла их, — ответила Илна. Ее голос, как всегда, был чистым и четким; и в нем слышался гнев, который  мог распознать только друг, опять же, как всегда: это была Илна ос-Кенсет.

Но Шарина никогда не слышала такого холодного и всепоглощающего гнева, какой был в этих отрывистых, простых словах.

— Я была недостаточно быстра, — продолжила Илна. — Они оба убиты существами, похожими на кошек, стоящими на задних лапах, и размером с человека. Я не смогла спасти их.

— Я... — начала Шарина. Она замолчала, все еще с открытым ртом, отступив на шаг. Она чувствовала себя так, словно ее окатили ледяной водой.

— На вас напали люди-кошки? — спросил Гаррик, отрываясь от офицеров и шагнув к  Илне и Шарине. — Их называют Коэрли. Вы тоже были в тех Краях, где только болота и дождь?

Шарина в ужасе уставилась на него: Гаррик был принцем, лидером, но это был не тот случай, когда суровое выражение лица Гаррика смягчилось. Он обнял Илну и прижал к себе. На мгновение она осталась той же глыбой застывшего гнева, которую держала Шарина; затем ее руки обвились вокруг Гаррика, и она вцепилась в него, как утопающая в поплавок. Ее лицо не изменилось, за исключением того, что она на мгновение закрыла глаза.

Лайана последовала за Гарриком. В руках она держала восковую табличку и перо для письма; солдат, шедший позади, нес ее походный стол. Она посмотрела на Шарину и одними губами произнесла: — Убиты?

Шарина кивнула. Она прижала нижнюю губу зубами и сильно ее прикусила.

Лайана повернулась и направилась прочь. Солдат со складным столом не успел вовремя убраться с дороги; Лайана налетела на него. Она швырнула свои письменные принадлежности на землю, закрыла лицо руками и зарыдала. Илна наблюдала за ней сухими глазами.

Кэшел напрягся. Он переложил руки на свой посох, разведя их в стороны, как это было бы в начале боя.

— Мастер Черворан? — позвал он. Его голос дрожал. Черворан и Двойник остались там, где были, сцепившись в молчаливом поединке взглядов.

Гаррик взглянул на Лайану, но продолжал удерживать Илну. В его глазах была мука, но губы были сжаты в тонкую линию.

— Черворан! — крикнул Кэшел. — Посмотри на меня, или я оторву тебе голову!

Кэшел не кричал. Кэшел не угрожал.

Гаррик отодвинул Илну себе за спину и повернулся лицом к волшебникам, но краем глаза следил за Кэшелом, затем  размял руки. У него была рана на всем протяжении мышцы правого плеча, но никто бы никогда не догадался об этом по тому, как он взмахнул рукой с мечом.

Стоявшие поблизости солдаты подбадривали себя. Некоторые из них прикоснулись к своему оружию, но быстро убрали руки, чтобы не спровоцировать то, что они почувствовали в воздухе.

Черворан и Двойник одновременно посмотрели на Кэшела. Их головы поворачивались медленно, будто они купались в меду.

— Там, где мы были, были люди-кошки, — сказал Кэшел. Теперь он не кричал, но было трудно разобрать слова из-за того, как невнятно они слетали с его одеревеневших губ. — Потом я увидел Илну, и они ушли. Куда ты отправил этих кошек, Черворан?

— Это тело должно жить, — сказал Двойник.

— Все остальное не имеет значения, — сказал Черворан.

— Я — Черворан! — хором произнесли оба волшебника.

— Черворан умер неделю назад, — сказала птица на плече Гаррика. — Существа, которых вы видите перед собой, — пара волшебников из места и времени, слишком далеких, чтобы их можно было себе представить. Они свалились сюда. Этот оживил труп Черворана.

Все уставились на птицу. Ее клюв не двигался, но Шарина была так, же уверена, как и в солнце, что слова в ее голове исходили от сияющего существа.

— Их бывший партнер свалился в море, — продолжала птица. — Забрав себе сокровище, которое эти двое вместе украли  — тела моей расы, всех, кроме меня.

— Смотрите, — хором сказали зеркальные волшебники. Они указывали в сторону моря.

Стеклянная Крепость поднималась все выше из моря на трех хрустальных опорах. Она сделала шаг к земле с неторопливостью крадущегося богомола.

— Идет Зеленая Женщина, — сказали волшебники. — Но я раздавлю ее!

***

Плечо Гаррика пульсировало так, словно его лягнул мул. Теперь он этого не замечал.

— В бою всегда так, парень, — сказал Карус, его взгляд был сосредоточен на чем-то далеком во времени. — У тебя будет достаточно времени, чтобы потом почувствовать боль, или ее не будет, и в любом случае это не имеет значения.

— Мастер Кэшел, — сказала Птица. Как обычно, каждый мысленный слог, казалось, был вырезан из твердой стали. — Ты думал, что тот, кого зовут Черворан, взял тебя с собой для защиты?